Одним из довольно важных элементов любого договора в рамках гражданско-правовых отношений является так называемое арбитражное соглашение (или третейская оговорка).
В соответствии со ст. 2 Федерального закона от 29.12.2015 № 295-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее – Закон «Об арбитраже»), арбитражным соглашением является соглашение сторон о передаче в арбитраж споров, которые могут возникнуть (или уже возникли) между сторонами соглашения в связи с конкретным правоотношением.
Такое соглашение, как правило, заключается в виде оговорки, т.е. непосредственно в договоре, и в этом случае называется третейской (арбитражной) оговоркой.
Требования к третейской оговорке, установленные российским законодательством, довольно размытые. И хотя, казалось бы, достаточно просто зайти на сайт интересующего стороны арбитражного учреждения и взять оттуда предлагаемую формулировку, на практике этого может оказаться недостаточно для предупреждения трудностей при разрешении споров.
Так, две компании, расположенные в разных государствах, являющихся странами-участницами Женевской Конвенции 1956 года о договорах международной перевозки грузов наземным транспортом (далее – КДПГ), заключили договор поставки товаров посредством наземной перевозки. Поскольку товар планировалось перевозить из одного государства в другое (международная перевозка), стороны решили в своих отношениях руководствоваться нормами КДПГ. Применение к отношениям поставки товаров положений КДПГ было указано отдельным пунктом договора.
При этом, стороны также отдельным пунктом включили в договор третейскую оговорку, согласно которой все возникшие в рамках данных отношений споры стороны разрешают в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (далее – МКАС).
Когда обязательства по оплате соответствующих услуг поставки заказчиком (далее – Ответчик) выполнены не были, поставщик (далее – Истец) обратился в один из государственных судов (арбитражный суд первой инстанции), надеясь избежать потенциальных расходов в МКАС, поскольку сам спор был не осложнён противоречивостью норм, положений договора относительно ответственности сторон, либо иными обстоятельствами, которые бы потребовали тщательного профессионального рассмотрения дела арбитрами, специализирующимися в конкретной правовой (или экономической) отрасли.
Истец заявил о неприменимости имеющейся в договоре поставки товаров третейской оговорке по следующим причинам:
Исходя из толкования приведённых статей следует, что, если третейская оговорка не содержит в себе положения о том, что арбитраж при разрешении споров применяет положения данной Конвенции, такая оговорка ограничивает применение положений КДПГ и признаётся ничтожной.
В отзыве Ответчик указывает, что в Постановлении Пленума Верховного Суда № 23 от 27.06.2017 «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающих из отношений, осложненным иностранным элементом» (далее – Постановление), что «иск по спору, возникшему по поводу перевозок, осуществляемых в соответствии с Конвенцией о международной дорожной перевозке грузов (Женева, 19 мая 1956 года), может быть подан в компетентный суд стран-участниц Женевской конвенции 1956 года, указанный в пророгационном соглашении сторон. При отсутствии такого соглашения компетентный суд определяется по усмотрению истца в соответствии с Женевской конвенцией 1956 года (пункт 1 статьи 31)».
Иными словами, в Постановлении отсутствует требование об обязательном указании в пункте договора на применение компетентным судом положений Конвенции.
Статья 31 КДПГ действительно также касается разрешения споров между сторонами.
В Постановлении, по сути, даётся перевод положений первого пункта статьи 31 КДПГ. И тут стоит обратить внимание на то, что в указанном акте говорится о пророгационном соглашении сторон, а не о третейской оговорке.
Разница в данном случае заключается в том, что пророгационное соглашение по своей природе более общее, обширное, зачастую, лишь определяет общую компетенцию по разрешению споров (т.е. суды или арбитражи какого государства будут разрешать спор при его наличии), но не конкретный суд / арбитраж.
То же самое имел ввиду и Верховный Суд в своём постановлении, говоря о «компетентном суде», подразумевалось положение Конвенции «in any court or tribunal of a contracting country designated by agreement» (в любой суд или трибунал страны стороны соглашения, предусмотренный соглашением).
С одной стороны, может показаться, что Ответчик прав и спор может рассматриваться только в МКАС, но нужно понимать, что общее положение пункта 1 анализируемой статьи КДПГ не устраняет необходимости соблюдения конкретных требований, в частности, содержащихся в статье 33 КДПГ.
Кроме того, точка зрения, согласно которой указанный пункт говорит только о пророгации (т.е. является «юрисдикционной оговоркой» - в судах какого государства будут разрешаться споры), причём, об очень интересной пророгации, подтверждается практикой судов иностранных государств:
«Despite the option to agree on the competence of a designated court, the Rotterdam Court held that the entire jurisdiction clause in the contract was null and void, since it referred to the exclusive competence of the Rotterdam Court, which was a derogation from Article 31.1 of the CMR within the meaning of Article 41 of the CMR» (https://www.internationallawoffice.com/Newsletters/Litigation/Netherlands/AKD/Revised-Brussels-I-Regulation-offers-opportunities-for-CMR-carriers).
В приведённом выше примере из иностранной практики суд признал оговорку (которой Роттердамский Суд – конкретный суд – был выбран в качестве компетентного в рамках положений статьи 31 КДПГ) ничтожной по правилам ст. 41 КДПГ, поскольку стороны указали исключительную компетенцию выбранного ими суда, т.е., по факту, выбрали конкретный суд в рамках положений ст. 31, что приводит к ограничениям применения положений этой же статьи.
Также, комментарий данного положения, в котором конкретно указано, что п. 1 ст. 31 КДПГ позволяет только выбрать «юрисдикцию в общем», а не конкретный суд, содержится в руководстве Международного железнодорожного транспортного комитета «Guideline comparing the legal regimes CMR-COTIF/CIM-SMGS» (https://www.cit-rail.org/media/files/public/download/Guideline_CMR_CIM_SMGS_2017_03_28_EN.pdf).
Всё это позволяет, как минимум, усомниться в релевантности аргумента Ответчика со ссылкой на 31 статью Конвенции.
Исходя из сказанного ранее относительно статьи 33, можно выделить несколько элементов, которые должна содержать в себе третейская оговорка по правилам Конвенции.
Первый элемент – непосредственно указание на то, что споры между сторонами передаются на рассмотрение и разрешение «арбитражного трибунала» (arbitral tribunal). Под арбитражными трибуналами понимаются, исходя из толкования данного положения, не те суды, что действуют на постоянной основе (к которым относятся государственные суды), а суды ad hoc и суды, организуемые постоянно действующими арбитражными учреждениями (коим и является МКАС). То есть это суды (арбитры), которые, условно говоря, «собираются» для разрешения именно спора (споров) конкретных сторон по поводу конкретных правоотношений. Скажем, если споров не возникнет, то и причин существования для вашего конкретного суда нет.
Второй элемент, который у многих на практике вызывает вопросы – обязательное указание в третейской оговорке положения о том, что арбитры будут (при рассмотрении и разрешении) применять положения КДПГ.
В пользу обязательной необходимости наличия указанного элемента свидетельствует не только буквальное толкование.
Так, к примеру, (Бельгийский) Институт арбитража (Комитет по Транспорту и Логистике) отдельно отмечает, что статьёй 33 КДПГ предусмотрена необходимость использования специальной формулировки третейской оговорки (если стороны хотят разрешать споры в конкретном арбитраже). Текст третейской оговорки с сайта данного института: «Any dispute shall be settled by the Arbitral Court designated by the Institute of Arbitration (www.euro-arbitration.org) in accordance with the SDR rules of arbitration (Standard Dispute Rules). Arbitrators must apply the CMR convention, in accordance with art.33. This clause replaces all authority clauses contrary to it».
Также о необходимости наличия второго элемента в оговорке говорится в вышеупомянутом сравнительном руководстве по правовым режимам перевозок от Международного железнодорожного транспортного комитета (https://www.cit-rail.org/media/files/public/download/Guideline_CMR_CIM_SMGS_2017_03_28_EN.pdf).
Кроме того, в пользу ограничительного (буквального) толкования положений статьи 33 КДПГ высказывался Верховный Суд Вены (file:///S:/useLib/Downloads/YIAGE-LetterJuly07.pdf). Верховный Суд Вены в рассматриваемом им деле указал, что стороны, вопреки положениям статьи 33 КДПГ, не выразили чёткого и ясного согласия на применение КДПГ в качестве правил, в соответствии с которыми должен разрешаться спор. Такое «строгое» толкование положений 33 статьи 33 КДПГ объясняется необходимостью обеспечения повсеместного применения КДПГ к договорам поставки во всех странах-участницах Конвенции с учётом целей стран-участниц Конвенции, поскольку для них КДПГ является своеобразной «унификацией» правил, международным консенсусом по вопросам перевозки грузов.
Следовательно, очень важно соблюдать предусмотренные Конвенцией положения с предельной точностью, поскольку любые нарушения, действия «в обход» положений, будут свидетельствовать о том, что стороны несерьезно подошли к своим обязательствам в рамках данного международного соглашения или не смогли верно определить интенции и намерения друг друга при его заключении, что может негативно сказаться на международных отношениях.
Таким образом, участники международных наземных транспортировок станут опасаться применять положения Конвенции, так как они не соответствуют требованиям правовой определённости, являются «каучуковыми нормами». Всё это может привести к тому, что все усилия по созданию Конвенции будут сведены «на нет», поскольку она не будет применяться.
Стоит понимать, что, поскольку третейская оговорка не только оговаривает компетенцию какого-либо арбитража, но и «изымает» дело из юрисдикции государственных судов (до определённого предела), в целях исполнимости решений таких учреждений, поддержания уровня доверия государств к решениям таких учреждений, правила, устанавливающие компетенцию этих учреждений (арбитражей), должны быть недвусмысленными и чётко выполняться.
Несмотря на аргументы Истца о неприменимости третейской оговорки, арбитражный суд, ссылаясь на общие положения Закона «Об арбитраже», а также на нормы Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, признал в соответствии с нормами национального права (которые, по идее, уступают нормам международного права) третейскую оговорку действительной.
Институт третейской оговорки и его применение к конкретным правоотношениям не так просты. Нужно понимать, что третейской оговоркой Вы можете определить юрисдикцию разрешения (потенциальных) споров между Вами и контрагентом.
В том случае, если Вы и Ваш контрагент находитесь в разных государствах (либо отношения, по поводу которых у вас заключен договор, подпадают под международное регулирование или регулирование другого государства), Вам также необходимо определиться с применимым правом.
Это значит, что, если Вы просто выберете арбитражное учреждение конкретного государства, это далеко не всегда разрешит вопрос о том, по каким правилам судьи должны вести рассмотрение дела (процессуальное право) и в соответствии с какими нормами они должны его разрешать (материальное право).
Лучше всего ознакомиться с положениями арбитражного учреждения, на рассмотрение и разрешение которого Вы собираетесь передавать споры, и выяснить, предусмотрено ли внутренними правилами этого учреждения какое материальное и процессуальное законодательство применяется в случае, если его не укажете.
Также стоит иметь ввиду, в случае, если отношения между Вами и Вашим контрагентом регулируются международными соглашениями, конвенциями, договорами, то в них могут быть указаны правила применения третейской оговорки и применимости права (материального), которые необходимо соблюдать.
В каждой ситуации стоит понимать, что сложно предусмотреть, какой аргумент может убедить судью в правоте той или иной стороны, поэтому стоит предупреждать такие ситуации, позволяя специалистам провести анализ ваших сделок.
Поделиться:
Мы поможем вам от А до Я.
В оценке затрат и рисков. При принятии решения о продолжении судебного процесса или урегулирования. Мы сосредотачиваем наш опыт и энергию на создании прочного фундамента взаимоотношений.
Предыдущая статья
Написать в Телеграм
Написать в WhatsApp