17 июля 2020 года было опубликовано Постановление Конституционного суда РФ от 16.07.2020 № 37-П «По делу о проверке конституционности части 3 статьи 59, части 4 статьи 61 и части 4 статьи 63 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Александра» и гражданина К.В. Бударина» (далее – Постановление КС РФ от 16.07.2020 № 37-П или Постановление).
Это Постановление является весьма важным практически для каждого, поскольку впервые даются детальные разъяснения новых требований, предъявляемых к представителям в арбитражных судах, которые стали обязательны с октября 2019 года. В данной статье мы обозначим проблему, которая послужила причиной принятия и рассмотрения жалобы в Конституционном суде РФ, постараемся разобрать некоторые элементы Постановления, поговорим о важности юридического образования в процессе в целом, а также отметим два вывода, которые имеют значение для лиц, участвующих в арбитражных спорах посредством представителей.
Как сказано в самом Постановлении, «при рассмотрении кассационной жалобы ООО «Александра» на судебные акты арбитражных судов первой и апелляционной инстанций по делу об оспаривании решения налогового органа Арбитражный суд Дальневосточного округа отказал в удовлетворении ходатайства общества о допуске гражданина К.В. Бударина - одного из учредителей общества и его исполнительного директора - к участию в судебном заседании в качестве представителя общества, поскольку тот не являлся лицом, осуществляющим функции единоличного исполнительного органа и потому обладающим полномочиями на представительство в силу своего статуса, и не подтвердил наличие высшего юридического образования или ученой степени по юридической специальности. При этом требование об их наличии было адресовано К.В. Бударину несмотря на то, что интересы ООО «Александра» в суде кассационной инстанции защищали два представителя по доверенности, удовлетворяющие данному квалификационному требованию».
Говоря простыми словами, суть жалобы по мнению заявителя сводилась к следующему: хотя в процессе ООО «Александра» представляли лица, удовлетворяющие требованиям, предъявляемым Арбитражным процессуальным кодексом РФ (далее – АПК РФ), суды посчитали, что и третье лицо (учредитель и по совместительству сотрудник фирмы) должно соответствовать всем требованиям, предъявляемым к представителям, в том числе и требованию о наличии высшего юридического образования, если тоже хочет быть представителем.
Таким образом, суды не смогли решить, насколько широко можно толковать требования, предъявляемые частью 4 статьи 61 АПК РФ, поскольку, с одной стороны понятно, что требование о юридическом образовании для представителей необходимо для максимально эффективного участия в процессе (если представитель не знает применимых процессуальных норм, прав, обязанностей, то он может проиграть даже очевидно выигрышный процесс), а, с другой стороны, для этой цели фактически достаточно и одного представителя. Но закон предъявляет одинаковые требования ко всем представителям. Таким образом, Конституционный суд РФ был вынужден искать баланс между различными целями, преследуемыми нормами о представительстве (об этом будет сказано подробнее), между буквальным прочтением закона (при том, что процессуальные законы обычно относятся к тем, которые предпочтительно толковать и применять в парадигме позитивизма) и его смыслом, интенцией законодателя.
Требование о том, что представители сторон в арбитражном процессе должны будут иметь юридическое образование, было известно юридическому сообществу ещё в конце 2018 года, 4 декабря, когда был опубликован Федеральный закон от 28.11.2018 № 451-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», которым, в частности, вносились соответствующие изменения в часть 4 статьи 61 АПК РФ. Соответствующие правила вступили в силу со дня начала деятельности кассационных судов (с 1 октября 2019 года). Тогда, на сколько мы понимаем, процессуальная реформа в целом и данное нововведение активно обсуждались профессиональном сообществе.
Законодатель, в итоге, решил ввести подобный элемент в арбитражный процесс, придающий институту представительства более «формальный», серьёзный вид, отныне делающий его профессиональным. Как многим казалось, это положение означало своего рода «монополию» юристов на представление интересов.
Несмотря, на то, что в профессиональном сообществе имелось понимание того, какова цель новой части 4 статьи 61 АПК РФ, формулировка вызывала много вопросов, опасений даже у опытных литигаторов.
В конечном счёте, до Конституционного суда РФ дошёл закономерный вопрос о том, может ли исполнительный директор (и по совместительству учредитель) участвовать в процессе в качестве представителя, не имея юридического образования при том, что компанию помимо него представляют другие лица, которые имеют соответствующее образование и полномочия.
Конституционный суд РФ отметил, что судебное представительство имеет двойственную природу: с одной стороны, представительство является «средством реализации права на судебную защиту», а с другой – «одним из проявлений права на получение квалифицированной юридической помощи». Между этими аспектами судебного представительства законодатель должен соблюдать баланс: он может устанавливать различные требования для представителей в рамках тех или иных видов судопроизводств (например, наличие высшего юридического образования), однако, это не должно стать препятствием на пути доступа к правосудию.
Конституционный суд РФ славится своим стремлением к принятию «соломоновых» решений (хотя, зачастую, получается у него это не всегда, да и угодить всем невозможно в любом случае). В данном случае, как нам кажется, Конституционный суд РФ в очередной раз продемонстрировал своё умение принимать решения, в которых должным образом соблюдается баланс прав и интересов граждан и организаций, а также учитывается цель и смысл, закладываемые законодателем в то или иное положение.
Конституционный суд указал, что доступ к правосудию квалификационными требованиями о наличии у представителей высшего юридического образования не ограничивается, поскольку соответствующие требования не предъявляются к единоличным исполнительным органам, которые действуют на основании устава организаций, а также к иным лицам, уполномоченным действовать от имени организации на основании закона, иного правового акта. Тем не менее, согласно конституционно-правовому смыслу нормы, содержащейся в части 4 статьи 61 АПК РФ, законодатель лишь преследовал цель гарантировать профессиональную помощь участникам процесса, не нарушая баланс между доступом к правосудию и квалифицированной юридической помощью со смещением в сторону последней. Поэтому, суть положения сводится к тому, чтобы у стороны был хотя бы один профессиональный представитель (за исключением случаев, предусмотренных законом).
Соответственно, Конституционным судом был сделан разумный вывод о том, что сотрудник, учредитель организации могут представлять интересы организации, если в процессе также участвуют профессиональные юристы. Таким образом, КС РФ признал заложенный законодателем в норму части 4 статьи 61 АПК РФ смысл, при этом подтвердив возможность представительства интересов организаций иными лицами при условии, что в процессе также будет участвовать профессиональный представитель.
Как отметил КС РФ в своём Постановлении, «право на судебную защиту не предполагает выбора по своему усмотрению любых ее способов и процедур, а право вести свои дела в суде через самостоятельно избранного представителя не означает возможности участия в судопроизводстве любого лица в качестве представителя. Законодатель полномочен установить критерии квалифицированной юридической помощи и обусловленные ими особенности допуска тех или иных лиц в качестве защитников или представителей в конкретных видах судопроизводства, но при этом должен обеспечивать баланс публичных интересов и законных интересов лица при выборе представителя, не допуская несоразмерного ограничения как права на судебную защиту, так и права на юридическую помощь (постановления от 28 января 1997 года № 2- П и от 16 июля 2004 года № 15-П)».
Как было отмечено ранее, юридическое образование представителя в процессе служит своего рода формой получения профессиональной юридической помощи. При этом, здесь стоит более детально отметить несколько моментов, чтобы по-настоящему показать важность наличия профессионального представителя.
Во-первых, права в арбитражном процессе довольно разнообразны (это подача всевозможных ходатайств, заявлений, возражений, иные процессуальные действия) и предполагают хорошего знания норм процессуального законодательства.
Во-вторых, осуществление прав сторон фактически поставлено в зависимость от того, насколько лицо правильно понимает обстановку и своевременно реагирует: процессуальные права, зачастую, требуют своевременного использования. К примеру, суд может спросить: «Будете заявлять ходатайство?» Это довольно оптимальный вариант ситуации в процессе, поскольку суд невольно таким вопросом может помочь стороне сориентироваться. Однако, с учётом количества дел, а также процессуальных возможностей сторон, суд не может акцентировать внимание в каждом процессе на каждой возможности (да и это не входит в его обязанности), и как правило, ограничивается формальным вопросом о заявлениях, ходатайствах в начале процесса, а далее всё уже зависит от участников процесса: если они не воспользовались своими правами, то суд считает, что стороны просто воздержались от этого.
При этом, последствия такого процессуального «молчания» стороны, будь оно вызвано незнанием закона, медленной реакцией на изменения в процессе, или ещё чем, ложатся на саму сторону.
Следовательно, знание процесса жизненно важно, особенно в рамках сложных и неоднозначных дел. При этом, более важным чем знание процесса может быть только знание материальной стороны спора, поскольку без материально-правового основания (без грамотно составленных досудебной претензии, искового или иного заявления) спор был бы заведомо проигрышным вне зависимости от того, насколько подкованы ваши представители в процессе.
Кроме того, стоит отметить, что теперь, если лицо будет признано неуполномоченным лицом в процессе ввиду отсутствия юридического образования, то все подписанные и представленные таким лицом документы могут быть признаны не отвечающими общим требованиям допустимости (проще говоря, все доказательства, позицию, доводы, в лучшем случае, нужно будет подавать заново), что может послужить основанием к пересмотру решения суда по заявлению другой стороны процесса. По сути, при определённых обстоятельствах из-за этого можно потерять все шансы выиграть практически любое дело.
Из всего этого с очевидностью следует, что наличие юридического образования в процессе хотя бы у одного представителя, на мой взгляд, необходимо.
Данное Постановление Конституционного суда РФ для нас довольно актуально, но несколько в другом аспекте. Сейчас у нас в работе находится «свежий» спор, в рамках которого суд допустил к участию в качестве представителей противной стороны лиц, являющихся сотрудниками этой стороны, но не имеющими юридического образования. При этом, в процессе со стороны оппонента отсутствуют представители, имеющие юридическое образование.
Дело в том, что многие организации, государственные органы продолжили участвовать в процессе так, как им было привычно и удобно: направляя представителей, не имеющих юридического образования. Не совсем понятно, чем вызвано такое откровенное пренебрежение к новым правилам арбитражного процесса: то ли они до сих пор не заметили процессуальных изменений и за прошедшее время суды не обратили их внимание на то, что требования к представителям изменились, то ли они не разобрались в формулировках. В любом случае, в данном Постановлении Конституционный суд РФ лишний раз подчеркнул, что норма части 4 статьи 61 АПК РФ устанавливает гарантии получения профессиональной юридической помощи, которая, по сути, является обязательной, если ваши интересы представляет лицо, которое уполномочено на это в соответствии с доверенностью, а не, скажем, в соответствии с уставом. Соответственно, суду в данном деле придётся пересмотреть тот факт, что он допустил к участию в деле нескольких представителей по доверенностям без юридического образования.
Таким образом, на наш взгляд, Конституционный суд РФ продемонстрировал нам хороший пример расширительного толкования норм АПК РФ, когда во внимание принимается не только буква закона, но и смысл, цели, которые соответственно закладывал и которыми руководствовался законодатель. Оперируя терминологией подходов к толкованию конституционных норм в США (и получающих всё большую популярность), данный пример можно отнести к оригинализму (неооригинализму, активизму, без разницы, так как эти подходы зачастую пересекаются и учёные до сих пор не могут принять некую единую классификацию) с оговоркой о том, что хоть здесь мы и видим толкование норм федерального закона, они отражают в себе закреплённые конституцией права и обязанности.
Из положений данного Постановления следуют два важных для практики вывода:
Второй вывод не является непосредственно выраженной позицией Конституционного суда РФ, его прямым выводом по данному делу (поскольку это не являлось предметом рассмотрения), но всё же КС РФ дал понять, что требования о юридическом образовании теперь распространяются на всех (кроме установленных АПК РФ исключений): государственные служащие, отдельные организации не обладают какими-то специальными, особыми механизмами защиты в процессе, которые позволили бы их представителям без юридического образования также хорошо ориентироваться в процессе, как хорошему процессуалисту или даже простому юристу. Поэтому, пока до Конституционного суда РФ не дошла очередная жалоба на положения части 4 статьи 61 АПК РФ, такое толкование представляется предпочтительным.
Поделиться:
Мы поможем вам от А до Я.
В оценке затрат и рисков. При принятии решения о продолжении судебного процесса или урегулирования. Мы сосредотачиваем наш опыт и энергию на создании прочного фундамента взаимоотношений.
Предыдущая статья
Написать в Телеграм
Написать в WhatsApp